Василий Блаженный

Имя его знает всякий мало-мальски грамотный человек. А вот о нем самом, думаю, знают немногие. Бывает так довольно часто. Помню, ехал когда-то по не знакомому мне тогда Вильнюсу, увидел памятник. «Это чей, – спрашиваю, – памятник?» «О! Это был великий человек!» – отвечает таксист. «А кто такой?» «А я и не знаю.» Шутник оказался водитель.

Вот и с Василием Блаженным та же история. Храм его имени в центре Москвы известен всем, а кто он такой, для многих вопрос. Хотя, если рассуждать логически, кое до чего можно докопаться и без справочной литературы. Раз Блаженный, значит, прославился подвигом юродства (сразу вспоминаются другие его соподвижники – блаженная Ксения Петербургская, Никола Салос и др.). Жил, вероятно, в Москве, раз в центре города его храм. И зная, что церковь поставлена Иваном Грозным, можно предположить, что где-то в это время он и жил, т. е. в XVI веке. Все это верно, но, согласитесь, негусто. Так давайте познакомимся с Василием поближе, чтобы не только не уподобляться тому таксисту, но и приятно удивить при случае самих москвичей. Думаю, что не все жители российской столицы знают о Блаженном. А заодно проверим наше логическое мышление.

Родился Василий в простой крестьянской семье в пригороде Москвы в селе Елохове. Вернее это тогда, в 1469 году было село, а сейчас – это самый центр города. Мать его пришла в храм помолиться о благополучном разрешении от бремени, да так на паперти и разродилась. Когда мальчик подрос, его отдали в ученики к сапожнику. Вот тут-то и открылся у него дар предвидения. Дело было так. Пришел к мастеру человек заказать себе сапоги. И попросил, такие ему сшить, чтобы не один год проносил. А Василий возьми да и скажи: «Зачем тебе такие?». И вправду, ни дня не проносил новых сапог заказчик, скоропостижно скончался.

Но не стал Василий сапожником. В шестнадцатилетнем возрасте он бросил учение и ушел в Москву, приняв на себя подвиг юродства. Крыши над головой не имел, ходил круглый год практически без одежды (за это его звали еще и Василием Нагим). Поступки совершал странные, не поддающиеся нормальной логике. Только за ними скрывался очень глубокий смысл. Что же такого необычного совершал московский юродивый?

На рынке он порой вел себя как настоящий погромщик. Разбрасывал хлеб у торговцев и выливал их квас. Правда, потом выяснялось, что в хлеб подмешивали мел и прочие непищевые добавки, а квас был прокисшим. Когда царь Иван Грозный дал ему золото, то Василий не раздал его нищим, как следовало бы ожидать, а подарил купцу в чистой одежде, который лишился состояния, но не решается просить милостыню.

Проходя мимо дома, где живут набожные и благочестивые граждане, он кидает в него камни, а там, где творятся всякие непотребства, обнимает и целует углы жилища. Сам же и объясняет свое «необъяснимое поведение»: под домом праведников толпятся бесы, а по углам дома «кощунов» плачут ангелы, которым нет места среди таких людей.

Еще случай. В церкви у Варваринских ворот (сейчас уже нет ни церкви, ни ворот, ни самой Китайгородской стены) была икона Богородицы, которая почиталась москвичами как чудотворная. А Василий ее разбил. Реакция последовала незамедлительно. Юродивого крепко побили. Правда, хватило ума узнать о причинах такого кощунства. Василий колупнул краску на иконе, и все увидели, что под верхним слоем есть другой, на котором были изображены бесы. Это была так называемая адописная икона. Это первое упоминание о подобных «образах». Позже они встречаются, в частности, у Лескова в «Запечатленном ангеле». Обитатели преисподней пишутся либо на нижнем живописном слое, как в случае с Василием Блаженным, либо на обороте обычной иконы, либо дьявольские атрибуты (рога, хвост и т.п.) бывают видны под определенным углом зрения. Особо впечатлительных читателей с задатками мании преследования спешу успокоить: уже во времена Лескова (2-я половина XIX века) адопись упоминается скорее как легендарная, уже тогда таких «икон» никто не видел.

В житиях Василия Блаженного (а их до нас дошло три в нескольких списках) описано немало чудес. Это и спасение от пожара Новгорода, и защита Москвы от полчищ крымского хана Мухаммед-Гирея, и многое другое. Иван Грозный знал и любил Василия. И больше того, боялся. Это, пожалуй, был единственный человек, которого царь боялся. Как-то во время Божественной литургии в храме Василий укоряет Грозного за то, что тот мыслями был не на богослужении, но на Воробьевых горах, где строился новый царский дворец.

Когда Василий умер, а прожил он около девяноста лет, отпевал его сам митрополит Макарий, а гроб нес царь с боярами. Блаженный скончался 2 августа (15 по н. ст.) 1557 г. Похоронили его у Троицкой церкви на Рву. К 1561 г. на его месте был поставлен Покровский собор. В 1558 г. к храму пристроили придел в честь Василия Блаженного. Именно тогда он был причислен к лику святых, а сам храм стал носить в народе его имя.

„Литовский курьер” №32 (807)