Православное Братство Литвы – Святой Никола Саллос

Подробности

Святой Никола Саллос

Автор: Петр Фокин || Создано 04.05.2010 || Категория: Петр Фокин

Когда слышишь о том, что некий святой был защитником и спасителем какого-то города, то первое, что приходит на ум, это то, что он защищал его с оружием в руках, будучи либо полководцем, как Довмонт Псковский, либо богатырем, как Меркурий Смоленский. Или другой вариант – святой этот уже умер и стал небесным покровителем города, спасал его свой молитвой перед Престолом Всевышнего. Но оказывается, история знает случаи, когда большой город был спасен от лютого и безжалостного завоевателя человеком, который, вероятно, и оружия-то в руках никогда не держал. А дело было так.

В 1569 году какой-то бродяга предоставил Ивану Грозному донос о том, что Новгород и Псков во главе с архиепископом Пименом хотят отложиться под Польшу. И в конце года царь двинулся на Новгород. В начале января следующего 1570 года (летосчисление современное) 15-тысячное опричное войско подошло к городу. Духовенство встретило Ивана на мосту через Волхов. Пимену было объявлено о его предательстве. Архиепископ был арестован. Началась расправа.

Такой изуверской жестокости по отношению к своему народу, думаю, история еще не знала. Массовым пыткам подвергались не только взрослые мужчины, но и старики, женщины, дети. Людей обливали зажигательной смесью и обгоревших, но еще живых бросали в Волхов. Монахов и священников забивали насмерть дубинами. Детей привязывали к матерям, и «государь повелел метать их в реку с великой высоты». Волхов был запружен трупами.

В то время население Новгорода составляло около 30 тыс. человек. По подсчетам историков в результате новгородского похода было казнено от 5 до 15 тысяч.

Вволю натешившись в Новгороде, Грозный направился в Псков. Можете себе представить, что было на душе у псковитян, когда они стояли семьями на коленях у своих домов, встречая хлебом-солью царя-батюшку. Вот подносит Ивану блюдо с ковригой воевода Юрий Токмаков. В приступе беспричинного гнева Грозный выбивает из его рук блюдо. Хлеб падает в снег, соль рассыпается. А тут еще откуда ни возьмись появляется местный юродивый, Никола Саллос (Саллос по-гречески и значит «блаженный»). Подъезжает он, как дитя малое неразумное, на палочке и говорит: «Иванушко, Иванушко, покушай хлеба-соли, а не человеческой крови». Еще более взбешенный царь приказывает поймать дурачка. Но тот как сквозь землю провалился.

Зная религиозность Грозного, ударили в колокол. В Троицком соборе начался молебен. Царь смягчился, пошел на молитву. И тут к нему опять подходит Никола и приглашает к себе в келью. Была у него под колокольней маленькая комнатушка. Царь заходит к блаженному и видит: стол накрыт чистой скатертью, а на ней лежит кусок сырого мяса. «Покушай, Иванушка,» – ласково приглашает хозяин. «Я христианин и в пост мяса не ем» – отвечает царь. Шла первая неделя Великого поста. „Ты делаешь хуже, – строго возражает ему блаженный, – ты питаешься плотью и кровью человеческой. Ты забываешь не только пост, но и Бога! Не замай, минухне, нас (не трогай, прохожий, нас) уходи отсюда, а то не на чем тебе будет бежать”.

Разъяренный царь приказывает снять самый большой соборный колокол и начать разорение города. Но тут подбегает опричник и докладывает, что лучший царский конь пал. Значит, Николкины слова – это не бред сумасшедшего, а пророческое предупреждение святого подвижника. Грозный уходит из Пскова, не тронув города.

Единственные, кого царь боялся и уважал, были юродивые. Своих врагов, явных и мнимых, он тоже боялся, но не уважал. До этого авторитетом для Грозного был Василий Блаженный, московский юродивый, похороненный в Покровском храме на Красной площади. Храм в народе его именем зовут до сих пор. И вот теперь еще и псковский Никола Саллос.

Никола подвизался в подвиге юродства около тридцати лет. Умер он 28 февраля (13 марта по н. ст.) 1567 г. Эта дата – день его памяти. Похоронен в Троицком соборе, там же, где покоятся мощи псковских князей Довмонта и Всеволода. До XVIII века существовали записи о его чудесах. Но когда они пропали, не известно. Но разве то, что он, безоружный и слабый, спас родной город от грозного царя, не чудо?

„Литовский курьер” №11 (733)